Про службу на сторожевых кораблях

Часть 1 

Из книги Юрия Леонидовича Кручинина «Командую кораблем»

            Юрий Леонидович Кручинин родился 22 октября 1935 года на острове Большой Шантар Хабаровского края в семье пограничника. В 1953-57 гг. учился в ВВМУ им. Фрунзе.

            По окончании училища служил на Северном флоте на тральщике, в 1959 г. на СКР-75 совершил переход Северным морским путем на Тихоокеанский флот.

            Прошел путь от командира группы до командира сторожевого корабля. В 1970 г. окончил Военно-морскую академию. В 1970 г. назначен на Черноморский флот командиром гвардейского БПК «Красный Кавказ». Неоднократно нес боевую службу в Средиземном море. Награжден орденом Красного знамени. В 1973-79 гг. – начальник штаба бригады ракетных кораблей, с 1979 по 1984 гг. – начальник кафедры тактики ЧВВМУ имени П.С. Нахимова. В 1984-1987 гг. был командирован в Эфиопию военным советником. В 1988 г. демобилизован в звании капитана 1 ранга.

 
            В 2008 году Юрий Леонидович Кручинин опубликовал книгу "Командую кораблем: военно-историческое исследование ". Один из разделов книги посвящен воспоминаниям о службе на Тихоокеанском флоте. Отдельные яркие эпизоды из книги Юрия Леонидовича  не потеряли актуальности  и сегодня, хотя и относятся к 60-м годам прошлого века.

   
            Предлагаем выдержки из книги Юрия Леонидовича в кратком изложении.

Полный текст  на  proza.ru/2010/02/27/1206

О шторме в районе острова Парамушир.

            Рано утром корабли дивизиона СКР в количестве четырех единиц вышли из Авачинской бухты в свой последний совместный переход. После прохода пролива Лаперуза СКР-4 и СКР-10 должны были следовать в Советскую Гавань, а СКР-74 и СКР-75   во Владивосток.

                                              
            Тайфун встретил нас в районе острова Парамушир.

            Мне приходилось за мою корабельную службу не раз бывать в сложных условиях плавания, но такого шторма я больше не встречал. Хорошо помню показания кренометра: максимальный крен на левый борт достигал 32°, на правый – 43°. Тайфун бил нас волной в левую скулу, и корабли шли с постоянным креном на правый борт. Вот тут мы смогли воочию оценить ходовые качества наших кораблей. Современные формы носовых обводов, седловатость в носовой части гладкопалубного корпуса обеспечивали кораблю выход на волну. Он не зарывался в нее, как эсминцы 30-бис, а, как утка, поднимался на волну.

            К вечеру мы прошли Четвертый Курильский пролив и вошли в Охотское море. Шторм слабел, тайфун уходил на северо-восток.

О 1960 годе, Хрущевских реформах и подготовке к 100-летию Владивостока.

            Шел 1960 год. Шли на разделку крейсера проекта 68-бис, как новые, так и почти достроенные. На флотах расформировали эскадры надводных кораблей (Черноморскую и Тихоокеанскую), ряд дивизий преобразовались в бригады, ряд кораблей выводился в резерв (консервацию). К лету 1960 года в офицерских умах началось брожение. Что делать? Оставаться служить или уходить в запас? Многие написали рапорты об отставке. Трудно было офицерам, у кого до выхода на пенсию оставалось несколько лет...

            Владивосток готовился отпраздновать 100-летие, в город завезли много отличных крымских вин и местные «бичи» распивали «Массандру» и «Южнобережный» на городских скамейках. В городе почти не было видно офицеров, одетых по форме. Наш неумный «Никита» на каком-то выступлении, войдя в раж, назвал флот «ангиной в горле государства».

            Как бы то ни было, но часть общества, и в первую очередь «плебс», на «ура» восприняла негативное отношение к военным. Основная масса народа всегда любила армию и флот. Но, выйдя в город в форме, можно было запросто нарваться на хамство какого-нибудь выродка. Офицеры стали одеваться в штатское. Носил штатское и я, хотя всегда любил флотскую форму морского офицера и гордился ею.

О службе в бухте Новик на Русском острове

            Мне нашли место там же в бригаде консервации на Русском острове. Я был назначен командиром группы управления главного калибра эсминца 30-бис. Так складывалась судьба, что закончился третий год моей службы, а я все командир группы, уже в третий раз назначался на первичную офицерскую должность. Эсминец «Выразительный» стоял там же в бухте Новик  Русского острова, офицерский состав и небольшая часть экипажа размещались на крейсере 68-бис, стоящем тоже в консервации. 

            Зима тянулась долго и скучно. Законсервированный эсминцы стояли под «динамической осушкой», помещения все закрыты и задраены, приборы контроля выведены в специальные рубки и вахта через определенное время (через 4 часа) записывала в журналы контроля температуру, влажность, давление в отсеках. 

            Командирской учебы как таковой не было, многие офицеры были в командировках, несли дежурства, патрульную и караульную службу. Развлечением был крейсерский бильярд и, изредка, выезды через замерзший пролив Босфор-Восточный во Владивосток. Женатые офицеры разбегались по своим семьям, а холостяки посещали рестораны. Одним словом, период был застойным, неинтересным и скучным.

Ломать - не строить

            Отличие динамической консервации от статической состоит в том, что при динамической консервации заделываются все отверстия: и палубные, и подводные, и надводные. Герметизируются отсеки, «набивается» в них воздух до небольшого давления, что-то около 0,5 атмосферы, и через ФВУ (фильтро-вентиляционную установку), установленную на верхней палубе или на надстройке для каждого отсека, производится контроль за давлением, влажностью, температурой данного отсека. В таких условиях техника не подвергается коррозии и находится в готовности к эксплуатации.

            Процесс «наддува» корпуса очень трудоемкий. Надо заделать все отверстия вентиляторов, люков, горловин. Отремонтировать задраивающиеся устройства, заменить прокладки. Загерметизированные помещения и отсеки надуваются воздухом и через специальные манометры давление в отсеках контролируется.

            В конце августа силами экипажа и рабочими завода, занимающимися подготовкой корабля к консервации, работы были завершены.Командир капитан 3 ранга В.А. Сажин с командиром бригады ремонтирующихся кораблей был вызван в штаб флота.

            Прибыв из штаба, командир собрал весь немногочисленный экипаж и объявил: «Получен приказ о расконсервации.  Корабль расконсервировать, провести швартовные и ходовые испытания, сдать задачу К-1, подготовить корабль к переходу в Советскую Гавань, срок… Время пошло», – закончил свою речь командир.

            И  закипела  работа  по  расконсервации СКР-75...

О комплектовании экипажа СКР-75 в 1961 году

                                               Комплектование экипажа было беспрецедентным. Собирали со всех кораблей и береговых частей, как правило, не служивших на корабле данного проекта, так называемых «аккордников». Что такое «аккордник»? Объясняю: за два-три месяца до увольнения в запас увольняемых собирали в бригады для различных строительных, восстановительных работ, работ «хозспособом». Они строили дома, хозяйственные постройки, прокладывали водопроводы, кабели, то есть делали различную работу «хозспособом». Это было санкционировано свыше. За быстро сделанную работу, так называемую, «аккордную», им было обещано увольнение в запас в первую очередь. И люди старались, работая во внеурочное время, в выходные. Так как рабочей одежды не было, использовали свои робы, бушлаты, суконки, брюки, вдрызг разбивали обувь. 

            А в конце октября, когда в силу сложившейся международной обстановки началась мобилизация флота, вышел Указ правительства или приказ Министерства Обороны (я точно не помню) задержать увольнение в запас выслуживших срок в 1961 г. на неопределенное время.

            Этих «аккордников» начали распределять на недоукомплектованные корабли. Что творилось! На корабль прибывали целые команды, одетые во что попало. В строю стояли один в робе, другой в суконке, третий в тельняшке и бушлате, кто-то в шинели, и у всех разбитая обувь от хромовых ботинок до яловых сапог.

            Стояли злые, небритые, обиженные на начальство за допущенную несправедливость, возненавидевшие всех и вся. 

                                               Их распределяли по боевым частям и службам, кое-как обмундировывали с миру по нитке,объясняли причину отсрочки увольнения, старались делать это спокойно, без крика: «Слушай приказ!», и постепенно обстановка в боевых частях стала спокойней, стабилизировалась. Ведь это были матросы и старшины, прослужившие 4 года, в большинстве своем отлично знавшие специальность и организацию службы, их не надо было обучать с азов.